ВЕЧНАЯ ПАМЯТЬ

65-летие Победы

наследие и наследники
Аватара пользователя
Незнайка
Сообщения: 5358
Зарегистрирован: 10 мар 2008, 20:32
Благодарил (а): 0
Поблагодарили: 0
Контактная информация:

ВЕЧНАЯ ПАМЯТЬ

Сообщение Незнайка »

Любое событие становится историей и неизбежно отдаляется в прошлое. Это объективная реальность движения жизни. Не один раз у нас в стране деятели культуры призывали собирать воспоминания простых людей о войне. Увы, это так и не стало, как теперь говорят, национальным проектом.
Пример патриотизма и гуманизма, проявленные в годы войны народами советской России и сегодня важен, как опыт жизни для новой России. Но чаще у нас приветствуется казенный патриотизм, воспевающий государство.
В этой теме до Дня Победы хотелось бы собрать материалы, которые расскажут о войне, которую увидели простые люди. Надеюсь, что это станет одним из проектов Вех и нашим скромным вкладом в сохранение исторической памяти.
Постараюсь выкладывать регулярно материалы, которые представят мозаику жизни в тылу.

Быт жителей деревни Селецкое
Тяготы и ужасы жизни на оккупированной территории выпали, в основном, женщинам и детям. Современному человеку их даже представить трудно… Во время войны многим жителям Селецкого пришлось жить в оставшихся от боевых действий окопах. Их переделывали в землянки около трех метров в ширину и около пяти в длину. Обычно в каждой землянке стояли кровати из жердей и печь. Между кроватями был узкий проход. Сверху землянки покрывались жердями, которые в свою очередь укрывали землей и травой. Печь сильно дымила, поэтому, когда ее топили, то приходилось прятаться под одеялом.
Для того, чтобы помыться натапливали печь, выгребали из нее угли и золу. Затем ждали, пока она остынет. Потом залезали в печку и парились там, как в бане. Отпарившись, обливались водой. Во время стирки в тазик клали золу, хорошо завернутую в тряпку, чтобы она не попала в воду. Затем наливали холодную воду и клали в нее раскаленные докрасна камни и кирпичи. От этого вода закипала. При нагревании зола выделяла щелочь – вещество, заменяющее мыло. Она просачивалась в воду, а зола нет.
Питались только тем, что выращивали сами или собирали в лесу, на полях. Жили очень бедно, но дружно, помогая друг другу. Никто не имел домашних животных, поэтому мяса и молочных продуктов не было вообще. Ели, в основном, картофель, капусту, лук, чеснок. Картофель готовили различными способами: варили, терли, после чего готовили из него своеобразную кашу; пекли в трубе печки, в том месте, где она закрывалась; толкли. Также из тертого картофеля пекли булочки, которые сами жители называли вафлями. Тогда это были очень вкусные булочки, но их приходилось очень долго готовить, поэтому пекли их редко. Часто из картофеля готовили суп, куда добавляли жареный лук. Вот только не жарили, так как негде было взять для этого масла. Еду из перемерзшей картошки называли тошнотики…
Чтобы получить соль обжаривали на сковороде удобрения для обработки полей. Через какое-то время появлялись крупинки белого цвета соленые на вкус… Собирали траву кислицу, грибы, ягоды, конский щавель, варили щи из крапивы и молодой лебеды.
Аватара пользователя
Незнайка
Сообщения: 5358
Зарегистрирован: 10 мар 2008, 20:32
Благодарил (а): 0
Поблагодарили: 0
Контактная информация:

Re: ВЕЧНАЯ ПАМЯТЬ

Сообщение Незнайка »

РАССКАЗЫ МОИХ БАБУШЕК

Букетики
Во время войны в деревне Свистовичи стояли немцы. И вся деревня ходила собирать цветы, и мальчики и девочки. Но когда мои бабушки собирали букетики, у них получалось лучше всех, особенно у бабушки Томы, букетики выходили лучше всех, тогда она стала делать букеты бабушке Дине. За букеты немцы давали детям немного поесть: хлеба или супа горохового, или круглые вкусные леденцы «Ландрин» (которых у нас сейчас нету, или они есть но не такие вкусные). Моим бабушкам давали еды больше чем другим, за их красивые букеты. Тогда другие дети стали просить, чтобы им бабушки тоже делали букеты. Бабушки, конечно, делали им букеты, но похуже, а себе лучше, чтобы больше давали, а другим детям поменьше.

Любимый кот
Во время войны опять. Немец один пришел, добрый немец, хороший, он сказал: «Уходите все, идет карательный отряд, уходите все в лес». Все ушли в лес, побыли там, немцы прошли, кто остался в деревне, тех всех убили, кого сожгли,
когда хаты поджигали. А бабушки, когда прошли немцы, пришли домой, увидели, что их котика, хорошенького любимого убили и положили на лавку, откуда чугуны с печки тягали, у них там такая лавка была. Сколько бабушки плакали, столько плакали, что все.
Шальная пуля

Когда жители деревни ушли в глубь леса, то вечером развели там костер. Когда все уже сидели у огня, пошел дождичек мелкий, и костер стало заливать. Мама бабушек согнулась, чтобы раздуть костер, а в это время пуля «дзинь», и как раз, если бы мама не пригнулась, пуля попала бы ей в голову, а так пуля попала в елочку напротив нее. Это немцы наверное, которые искали в лесу партизан, стреляли наугад или на дым от костра. Вот как не судьба было умереть бабушкиной маме.

Шубка
Долго плутало потом население по лесу и наконец вышло к деревне Зальнево опять. А из деревни слышно было, как жареным пахнет, но однако ж непонятно было, есть там кто или нету. Никто не хотел идти узнать, что там в деревне. Была еще среди людей мать с сыном четыр-надцатилетним. Ну а мальчик этот сказал, что он пойдет, мать его не задержала, ну он и пошел. Пошел и пропал, тишина тоже, ни звука. А когда уже все пошли в деревню, оказалось, что все кто не успел уйти с остальными или кто думал, что немцы их не тронут, были согнаны в школу и сожжены, и мальчик этот пришел в деревню как раз тогда, когда всех сгоняли, и его тоже сожгли. В деревне был вбит кол в землю, и на этом колу висела шубка мальчика. Как мать плакала, каталась по земле, как она винила себя, что его отпустила, но назад уже его было не вернуть.

Пень-спаситель
Был в деревне еврей Абрам, сосед бабушек, жил недалеко. И вот однажды, когда все были в лесу, около болота, немец в самолёте заметил это и начал бомбить их. А Абраму некуда было прятаться, так он взял и голову под пень сунул и сидит. Хорошо, что немец только попугал или снаряды у него кончились, ну в общем быстро улетел. А Абрам вылезает и говорит: «Ой, если б не пень, я б убит был, пропал бы я». А до него даже снаряды не долетали.

Немцы-тыловики
Тыловики-немцы были добрые, бывало, пойдёшь к ним, а они раздадут части там первое, второе, третье, а что остаётся, они раздавали матерям, у которых дети. Но не все немцы так делали, иные лучше выльют, чем дадут русским.

Немецкий десант
Раз шел немецкий десант через деревню во всем русском. И впереди шел вроде как русский офицер, который говорил, спрашивал. Все расспрашивал, где стоят русские, говорил, что они им на помощь идут, очень хорошо говорил по-русски, даже старики с деревни, никто не обратил внимания. Они им показывали, где стояла наша дивизия, все рассказывали. А остальные солдаты молчат. И вот они стали мимо проходить, и у кого-то впереди упала веревка. А задний солдат и говорит: «Воровка, воровка», - поднимает эту веревку и несет вперед немцу этому. Этот на него заругался сразу, мол стань в строй, по-русски заругался. А наши уже старики сообразили в чем дело. Немцы пошли по дороге, а деревенские наперерез, тропинками через лес и сообщили, что идет десант немецкий. А когда немцы туда дошли их уже как следует встретили, ни одного не выпустили, всех поубивали.
Материалы Саши Конашенкова
Аватара пользователя
КЭТ
Сообщения: 680
Зарегистрирован: 14 янв 2005, 01:00
Благодарил (а): 0
Поблагодарили: 0

Re: ВЕЧНАЯ ПАМЯТЬ

Сообщение КЭТ »

Сюда можно постить свои рассказы? Со слов моих родственников ?
Аватара пользователя
Незнайка
Сообщения: 5358
Зарегистрирован: 10 мар 2008, 20:32
Благодарил (а): 0
Поблагодарили: 0
Контактная информация:

Re: ВЕЧНАЯ ПАМЯТЬ

Сообщение Незнайка »

Дорогая КЭТ, ждем твоих рассказов!
Хотелось бы встретить День Победы не ритуальными закклинаниями, а реальной культурной работой.
ЗЫ За твой вопрос тебе присвается звание "Мисс деликатность СФ"! :)
Аватара пользователя
Незнайка
Сообщения: 5358
Зарегистрирован: 10 мар 2008, 20:32
Благодарил (а): 0
Поблагодарили: 0
Контактная информация:

Re: ВЕЧНАЯ ПАМЯТЬ

Сообщение Незнайка »

БОЕВАЯ РЫБАЛКА
Однажды мой дед, Евгений Николаевич, который был во время Великой Отечественной войны ребенком, украл у немцев рыбу. Это произошло вот как. Дед гулял со своим другом и увидел двух немцев, которые рыбачили на берегу небольшого пруда. Дед с другом тихо подкрались к ведерку, в котором плавала рыбешка. Они потихоньку начали класть рыбу в рубахи. Но, неожиданно, немцы посмотрели в сторону ведерка и увидели ребят, которые быстро начали удирать. Немцы подняли автоматы, что-то закричали по-своему и начали стрелять в воздух. Но ни один патрон не попал в моего деда и его друга. Все это было опасно, но, как позже говаривал дед, та уха была очень ВКУСНАЯ!

НАШ НЕМЕЦ
В районе Комарова существовал партизанский отряд «Смерть фашизму!». И в этом отряде был немец! Его звали Ганс Шменкель. Бывало, что он останавливал немецких полицейских, говоря «Halt», а тем временем партизаны уже готовились к бою. Немцы останавливались, и партизаны быстро связывали их. Так у партизан, я думаю, появилось много всяких машин.

РАЗНЫЕ ЛИЦА НА ВОЙНЕ
Когда моя бабушка Анна Ивановна была в оккупации, в её дом поселили немецкого офицера. Он все время в качестве презента давал моей бабушке шоколадные конфеты, в то время считавшиеся очень дорогим подарком. Офицер рассказывал, что у него в Германии свой дом, своя семья, и он даже не собирался идти на войну, но он получил приказ и должен был отправиться на войну с Россией под страхом расстрела. А вот другой жилец бабушкиного дома был финн по национальности. Он был рыжий, высокий и лицо имел довольно неприятное. Моя бабушка всегда боялась этого рыжего финна и пыталась его избегать.
Материалы Жени Ульяненкова
Аватара пользователя
Iva
Сообщения: 7748
Зарегистрирован: 15 апр 2005, 16:03
Откуда: Москва
Благодарил (а): 0
Поблагодарили: 1 раз
Контактная информация:

Re: ВЕЧНАЯ ПАМЯТЬ

Сообщение Iva »

Это из школьных сочинений?
Аватара пользователя
Незнайка
Сообщения: 5358
Зарегистрирован: 10 мар 2008, 20:32
Благодарил (а): 0
Поблагодарили: 0
Контактная информация:

Re: ВЕЧНАЯ ПАМЯТЬ

Сообщение Незнайка »

По сбору житейских историй я могу считать себя байкером (любителем житейских историй) Плюшкиным. Мне все (й-е-о на конце :) и все интересны. Буду выкладывать материалы и детей, и взрослых. Да еще какие впереди!
Аватара пользователя
Незнайка
Сообщения: 5358
Зарегистрирован: 10 мар 2008, 20:32
Благодарил (а): 0
Поблагодарили: 0
Контактная информация:

Re: ВЕЧНАЯ ПАМЯТЬ

Сообщение Незнайка »

Эти воспоминания позволяют восстановить судьбу знаменитой научной станции им. А.Н. Энгельградта в годы войны. До них, насколько можно судить, эта страница была неизвестной.

А.Т. НОВИКОВА

КОГДА БЫЛА ВОЙНА
Вечной памяти
защитившим нашу Родину
от фашистской чумы XX века
посвящается

Война – это трагедия для всех народов, когда и где бы она ни была. По воле маньяков, фанатиков, развязывающих войны, гибнут миллионы невинных людей на планете. А в мировых войнах страдают люди всех стран втянутых в конфликт.
Спросить бы тех, кто развязывает войны: «По какому праву вы посягаете на целые страны, разбиваете жизнь других людей?» Но любой их ответ на этот вопрос – страшная жестокость и безумие. Поэтому, прежде всего, обыкновенным людям нельзя забывать о такой трагедии человечества как война. Вторая Отечественная война 1941-45 гг. унесла более 20 миллионов человеческих жизней, не считая искалеченных, преждевременно ушедших из жизни, потерявших своих родных, близких, детей, стариков, свои дома. Все, кто пережил войну ее невольные герои и жертвы…
Мне в 1941 году было восемь лет. Я родилась и выросла в своем родном городе Сафоново Смоленской области. Родители родом из крестьян деревни Семеновщина. Отец, Дивенков Семен Иванович, был первым организатором колхоза в своем родном селе и первым его председателем. Становление коллективных хозяйств было трудным и непростым делом. Но постепенно все налаживалось. Занимались льноводством, животноводством. Стали получать новую сельхозтехнику, появилось электричество, радио. Люди стали перед войной жить не плохо. Организовывали ликбезы для неграмотных крестьян. Моя мама имела уже четверых детей, когда села за парту и взяла букварь в руки.
Надо отдать должное русским женщинам, вечным труженицам. Они работали, не покладая рук, да еще и растили детей, учились читать и писать, строить свое советское государство. И когда началась война, то и на их плечи легла тяжесть этой чудовищной беды.
До войны я закончила первый класс сафоновской школы. Каждый день ходила от своего дома по улице Ленина, что сейчас называется Красногвардейской в школу. Наш восьмиквартирный дом стоял в больших липах рядом с нынешней площадью Тухачевского. Рядом проходила железная дорога и мы, босоногие девчонки и мальчишки, любили наблюдать за проходившими поездами, махая вслед уезжавшим людям.
Когда объявили о начале войны, отец мой работал заместителем председателя райисполкома. Немцы двигались с запада, надеясь на быструю победу. Поступил приказ об эвакуации из Сафонова всего, что можно спасти. Стали угонять в сторону Москвы скот. Уезжали люди. Нашу семью – мать и четырех детей, погрузили на подводу и обоз с беженцами и отправили в сторону Вязьмы. С собой взяли только самое необходимое. Помню, как в пути налетали немецкие самолеты и бомбили все, что можно. А первая бомба, упавшая на Сафоново, угодила как раз в наш дом стоявший в высоких липах. Наверное, фашистский ас думал, что это какой-то важный объект.
Под Вязьмой наш обоз попал в известное Вяземское окружение. Сколько всего пришлось пережить... Особенно запомнились страшные бомбежки. Вышли мы из окружения около какой-то деревни и все двадцать семей вернулись в родные края, остановившись в деревне Батищево. Рядом с ней и моя родная Семеновщина.
Разместились мы в двух бараках, которые принадлежали льносеменной станции, созданной на основе знаменитой усадьбы А.Н. Энгельгардта. Все оборудование, все семена, препараты химической лаборатории, метеостанция и все, что связано с научными работами, все это осталось и досталось немцам. В самом доме Энгельгардта жили немец-управляющий, его приближенные.
Фашисты уже двигались по нашему району. В Батищеве они появились на мотоциклах, вооруженные до зубов, в касках, с автоматами на груди. Все жители, дети и женщины, старики и бабушки со страхом и любопытством смотрели на них.
Подошедший к нам немец, толстый и мордастый как бульдог, остановился перед толпой. Мы, дети, держались за подол своей мамы. А он говорит ей: «Матка, драй таген нах Москау. Сталин чан тринкен!» Моя мама ответила за всех: «Черт пузатый чая напеться, пузо лопнет, коленки обварить!» Немец в ответ: «Я, я, матка, гут, гут, матка!» Так моя мама предсказала им будущее!..
За мотоциклистами приехала военная часть и обосновалась в доме Энгельгардта. Вскоре приехал немец, который стал управляющим, хозяином научной станции. Он объявил себя собственником всего.
Всю территорию обтянули колючей проволокой, окружили охраной с немецкими овчарками. Собак было около двадцати пяти овчарок. Кормили их лучше, чем людей. Заминировали овраги, так как боялись партизан.
Назначили старосту – Волченкова Петра Денисовича. Он работал ветврачом, а на войну не попал из-за того, что хромал на одну ногу. В дальнейшем мы узнали, что он согласился работать старостой у немцев, выполняя задание партизан. Однажды семнадцать семей фашисты приговорили к виселице. Мы готовились к смерти. Но староста уничтожил список, все остались живы. Три года он отправлял для партизан обозы с продовольствием в Вадинский лес. Когда немцы узнали об этом, они расстреляли Петра Дмитриевича…
Мы оказались за колючей проволокой на три года. Никого не выпускали за пределы Батищева. Трудно представить, как нам удалось выжить. Чем мы питались? Ели все травы, солили удобрениями. Я с младшим братишкой ловила около речушки больших зеленых лягушек. Наловим целое ведро и несем на немецкую кухню. У них прямо на улице стояла большая плита, столы, скамейки. Когда они все собирались обедать, их было человек пятьдесят.
Солдаты этой части любили лягушек. Мы терпеливо стояли и ждали, пока повар снимал с лягушек шкурки, и бросал лягушатину на большую сковороду. Потом они съедали эту невозможную для нас еду, обсасывали лапки, устраивали вслух выход газов. Нам за это давали буханку эрзацхлеба и пачку маргарина. И мы, голодные, бежали к маме, а она делила еду на всю семью.
Нам приходилось собирали очистки и отбросы с помойки. Пекли лепешки из мякины, травы. Мороженую картошку терли и пекли тошнотики, добавляя крапиву, козелец. Собирали весной мороженую картошку – «кокорики». Или сдохнет лошадь от чесотки, а нам еда.
На втором году оккупации весь барак, почти все семьи переболели тифом. Спали на нарах в мешках, набитых соломой. Моя мама уберегла нас от тифа тем, что у нас был утюг. В него насыпали горячий уголь, и она проглаживала им наши рубашонки, все швы, защищая белье от вшей и болезни. А еще мыла нас в корыте щелоком (зола от дров, заваренная кипятком). Настоящего мыла не было. Немцев тоже заедали вши. Они снимали свои рубахи и били их молотками.
Взрослые и дети работали на полях станции. Копали землю, делали грядки, сено сушили, упаковывали химические препараты, ухаживали за коровами и лошадьми. Однажды на сутки нас загнали в сарай с удобрениями и не выпускали оттуда…
Помню, как фашисты послали пятнадцать женщин косить траву в заминированный овраг. Люди не знали, что там мины. Одна женщина, Ира, высокая, красивая, была на восьмом месяце беременности. Она задела мину и та взорвалась. Потом ее собирали по частям, руки, ноги, кишки в маленький гробик… А ее ребеночек был еще некоторое время живой…
Из всех этих женщин-косцов половина погибла, остальные были ранены, в том числе и моя мама. На следующий день немцы погнали табун лошадей в этот овраг и лошади тоже подорвались. Потом этих погибших лошадей свезли на кухню. И нам, голодным, потом достались всякие объедки.
Немцы издевались, как хотели. Один бритвой отрезал у женщины подол шубы на перчатки. Мою молодую сестру прятали от немцев, одевали в тряпки, чтобы фашисты не изнасиловали.
Так за колючей проволокой прошло три года. А за это время в войне произошел перелом. Фашистов погнали от Москвы. Немцы стали заметно нервничать. Управляющий немец приказал срочно упаковывать имущество станции в большие ящики. Получился большой обоз. К каждой повозке привязали по две коровы. Маленьких детей разрешили посадить в конце повозки, а мы, кто постарше шли пешком и держались за телегу.
Обоз перегнали в деревню Кощино, недалеко от Смоленска. Помню, как по дороге один немец сбросил за ноги с повозки больного брата. Там, в Кощино, управляющий еще продолжал делать опыты. По деленкам было засеяно поле опытными семенами. Все аккуратно пронумеровано, подписано. Развернули метеостанцию. Погоду предсказывал наш русский мужчина, человек в пожилом возрасте.
Нас, детей, заставили охранять посевы от грачей. И вот, во время моего дежурства, охраняя поле рядом с метеостанцией, я увидела много больших стеклянных градусников торчащих из земли. Взяла камень, стала швырять по этим градусникам, пока их все не сбила. Затем подумала, чем мне это грозит, и испугалась. Убежала на другой конец поля и стала наблюдать. Через час, это было рано утром, пришел метеоролог, увидел все и побежал в комендатуру. Через десять минут пришли за мной и повели на допрос. Я, конечно же, прикинулась глупой, ничего не видела, ничего не знаю. У меня спрашивают: «Кто-нибудь проходил?» Я говорю: «Да, мужик в клееных греках (галошах)». Послали за ним вдогонку. Мне грозили автоматом, но потом перестали, когда моя мать упросила управляющего отпустить ребенка, который не виноват. После этого случая станцию свернули, снова запаковали в ящики.
Помню еще действительно большую деревню Большие Горяны. Нашу семью поселили у русской женщине по имени Христена, у которой было и своих четверо детей. Как и все они были бедными, голодными. Я с братиком ходила по этой деревне и просила кусочек хлеба во имя Христа. Этим и выжили.
Удивительными были тогда отношения между людьми. Помню, как наши матери стоят и смотрят на нас и вытирают слезы… Эта добрая женщина варила ведровый чугунок картошки в мундирах, высыпала его на стол и мы, как голодные волчата, обжигаясь горячей картошкой, без соли, без хлеба мгновенно съедали все с кожурой. Дай Бог этой женщине вечного рая небесного за ее доброту!..
Наши войска погнали немцев в шею обратно в свое логово. Управляющий немец заметно нервничал. Наш обоз отправили в Смоленск, чтобы погрузить в вагоны и отправить в Германию. И так получилось, что по дороге обоз остался без охраны. Моя мама и говорит: «Что ж нам, бабы, ждать пока в Германию отправят! Давайте укроемся в овраге. Уже наши самолеты в небе, а скоро и наши солдаты придут!»
Укрылись все в глубоком овраге. Чтобы лошади не ржали, а коровы не мычали, насыпали в наволочки овса, привязали им на морды. Управляющий искал обоз, но, как мы узнали позднее, в километре от нас его поймали красноармейцы и расстреляли.
Он очень оберегал и станцию, и препараты, и семена. Были семена льна, пшеницы, клевера. Нас хотел всех перегнать в Германию, чтобы и там мы работали на него. До этого в течение трех лет он переправлял семена в Германию.
Так под Смоленском нас освободили. Сколько было слез радости при встрече с нашими солдатами, которые погнали дальше этих поганых фашистов с земли русской. И пусть помнят охотники до богатства России: «Кто к нам с мечом придет, тот от меча и погибнет!»
Так закончилась для нас оккупация и началась трудовая жизнь по восстановлению растрепанной земли русской. Пришлось и учиться, и работать.
Мы прожили жизнь честно и добросовестно, хоть и трудно!
Слава всему старшему поколению, спасшему мир от фашизма! Не дай Бог никому и никогда пережить все то, что принесла нам война!
Я описала отдельные события моего военного детства. Но вспоминается много людей, событий. О многих трагедиях, которые были, можно было бы рассказать. Все это ярко отражается в памяти. Но не стану бередить раны, залеченные временем!..
Дай Бог мир на Земле! Мир всем живущим!
Аватара пользователя
Незнайка
Сообщения: 5358
Зарегистрирован: 10 мар 2008, 20:32
Благодарил (а): 0
Поблагодарили: 0
Контактная информация:

Re: ВЕЧНАЯ ПАМЯТЬ

Сообщение Незнайка »

РАССКАЗЫ БАБУШКИ

Когда началась война, моя бабушка, Александра Никитична, была совсем ребенком. Ей было 6 лет. В их семье было пятеро детей, из нее на фронт ушли ее отец и двое братьев. Но, к большому сожалению, вернулись только двое – ее брат Василий и отец Никита.
Война их раскидала в разные места. Василий был ветеринарным врачом в коннице Буденнова. Он вернулся домой, но, увы, тяжелораненый и через два года скончался, оставив вдову с маленьким ребенком на руках. Брат Николай попал на Украину в Житомир и стал там партизаном, но, увы, без вести пропал и до сих пор о нем никто ничего не знает, даже его семье толком не рассказали о его судьбе. Отец, Никита Сергеевич, служил в строительном отряде, строил мосты. Потом попал в госпиталь в очень тяжелом состоянии и оттуда его смогли забрать только в 1947 году. Жена с маленьким сыном привезли его домой. Он долго болел, но все-таки встал на ноги.
Много горестей и несчастий пережила оставшаяся семья в деревне. В 1943 году, когда с Курской Дуги шли наши войска на Волгу, получилось, что через деревню моей бабушки Изубриевку Липецкой области прошла боевая дорога. К ним пришла конница, и их эвакуировали на повозках в соседнюю деревню. Потому что в ее деревне предполагались военные действия.
Бабушкина семья оказалась в очень сложном положении. Конечно, они были в своей области, но все-таки не дома. Но жители той деревни, куда их привезли, оказались очень понимающими, добродушными, сострадательными людьми. Они помогали, чем могли, даже построили для семей маленькие домики. Каждый день всей деревне приходилось слышать взрывы, топот конницы, видеть, как над их головами летают бомбы и стреляют самолеты, не спать по ночам, следить, чтобы ненароком в дома не попали какие-нибудь осколки или бомбы. Вы представляете, каково им было в те моменты?! Но, не смотря на это, каждому солдату, который заходил в их деревню или проходил рядом они помогали, кто чем может: пищей, водой, одеждой, медицинской помощью, ночлегом, а еще просто говорили с ними, пели песни, подбадривали их.
Когда они вернулись в свою деревню, а, точнее, было бы сказать к грудам пепла, то все жители (в основном женщины и дети) стали восстанавливать деревню. И не из бревен, так как даже их не осталось, а из мелких, молоденьких прутьев и соломы. А кому-то еще приходилось лечить и выхаживать своих родственников, пришедших с войны. Но, несмотря на все горе, на все трудности такой жизни, никто из деревни бабушки, никто не отступился, не стал дезертиром, а каждый из жителей верил в победу, верил, что рано или поздно все кончится и начнется другая жизнь, без разрухи, войны и потерь.
Я считаю, что это тоже подвиг, совершенный теми людьми, которые остались в своих деревнях, селах, городах, ведь им там в годы Великой Отечественной войны тоже жилось очень тяжело.
Материалы Даши Кирилловой
Аватара пользователя
Незнайка
Сообщения: 5358
Зарегистрирован: 10 мар 2008, 20:32
Благодарил (а): 0
Поблагодарили: 0
Контактная информация:

Re: ВЕЧНАЯ ПАМЯТЬ

Сообщение Незнайка »

В познании реальности рациональные, научные представления имеют первостепенное значение. Но человек не робот, и эмоциональные движения души для него не менее важны и как для человека, и как для человека, который хочет если не все знать, то все понимать как можно лучше.
К 60-летию Победы в Дорогобуже был реализован интересный проект с заметной частью материалов которого разрешите и познакомить вас в ближайшее времся.

ДЕТСТВО, УБИТОЕ ВОЙНОЙ
Посвящается 60-летию Победы и освобождению Смоленщины в годы Великой Отечественной войны 1941-1945 гг.

Редакционная коллегия:
Воробьева Татьяна Николаевна
Горшкова Лидия Михайловна
Казмина Надежда Георгиевна
Павлова Елена Андреевна
Часнык Лариса Николаевна
Шорин Юрий Николаевич (отв. редактор)

Художник: Левина О.А.
Компьютерная верстка: Шорин Ю.Н.


Жертвы войны
Велик материальный ущерб, понесенный Дорогобужским краем в годы Великой Отечественной войны, однако он несоизмерим с гибелью тысяч жителей района, с горем и бедами всех его граждан. Нам никогда не измерить и не оценить меру страдания, трагедии и несбывшихся надежд наших соотечественников.
В октябре-ноябре 1941 г. через территорию района немцы гнали на запад десятки тысяч советских солдат, попавших в плен под Вязьмой. По пути следования колонн отстающих убивали.
Для содержания угоняемых солдат был оборудован под открытым небом этапный лагерь военнопленных в районе аэродрома, на западной окраине Дорогобужа, где отдельные партии содержались до двух недель в грязи, на ветру и под дождем. Местные жители помогали военнопленным продовольствием, выручали бойцов из колонн и из лагеря (первое время разрешалось забирать родственников, чем активно пользовались женщины и дети), но спасти всех не могли.
Пленные умирали от ран, болезней; по ночам расстреливали командиров, комиссаров, коммунистов, комсомольцев, евреев; стреляли по беглецам и просто из куража. Описан случай, когда в течение 11 дней кормили лишь всего 3 раза, сгружая сырую свеклу и картофель, при этом стреляя по наиболее нетерпеливым; зато ежедневно колонны голодных людей должны были совершать бессмысленные марши и лишь к вечеру поредевшие колонны возвращались в лагерь. Без сомнения, в лагере в октябре-ноябре 1941 г. погибли сотни человек. По свидетельству местных жителей, тела погибших зарывались там же, в траншее на аэродроме и в ямах на окраине взлетного поля.
В конце января 1942 г. немецкие власти издали приказ об обязательной регистрации «военнопленных», то есть окруженцев, беглецов и вырученных из плена. Явившихся на регистрацию и всех подозрительных отправляли в лагерь военнопленных, который расположился недалеко от Дорогобужа, в телятниках совхоза им. М.В. Фрунзе. В 4–6 деревянных строениях одновременно размещалось около 800 человек.
В Дорогобужском районе оккупантами практически полностью были уничтожены цыгане и евреи. Еще до начала оккупации, во время немецкой бомбардировки Дорогобужа 25 июля 1941 г., сильно пострадал цыганский табор, стоявший на окраине города. Позднее, при обнаружении, арестовывались и уничтожались цыганские семьи, а в ноябре 1942 г. в деревне Мартынково Ушаковского сельсовета было расстреляно 7 семей в количестве 35 человек. Многие из городской еврейской общины, насчитывавшей 300 человек, не успели эвакуироваться и были уничтожены. Среди десятков расстрелянных евреев немало, как это тогда практиковалось нацистами, подверглось пыткам и издевательствам.
О репрессиях в конце 1941 г. – начале 1942 г. против мирного населения и партизан известно немного. Расстрел и повешение полагались за укрывание красноармейцев, хранение оружия, нарушение комендантского часа, оставление населенного пункта без разрешения... За убийство немецкого военнослужащего по приказу оккупационных властей расстреливалось 50 мирных жителей. В обозах карателей, выезжавших на акции в деревни и разгромленных партизанами, находили бензин для сожжения домов и веревки для виселиц. 7 февраля 1942 г. каратели в д. Выползово вывели из домов жителей, расстреляли всех мужчин призывного возраста, сожгли 10 домов. В результате погибло 17 или 18 партизан из местных жителей и окруженцев (в том числе сгорело двое, укрывавшихся в подполье, один пытался скрыться и был застрелен, другой отстреливался и был брошен в огонь).
Расстрелы в Дорогобуже имели место после акций подпольщиков и партизан в городе: диверсий на автобазе, в больничном городке (уничтожение части литовских легионеров), исчезновения немецкого летчика-аса. 6 февраля 1942 г. после пыток было расстреляно 6 комсомольцев-подпольщиков из организации «Юная гвардия», связанной с партизанами. 15 февраля 1942 г. партизаны, освобождая Дорогобуж, видели телеграфные столбы с повешенными. Не щадили гитлеровцы и своих: расстреляли 12 солдат из охраны моста в окрестностях города (мост взорван партизанами), 22 полицейских из Дорогобужа перед освобождением города партизанами.
Сразу после вторичного захвата Дорогобужа (в период с 10 по 15 июля 1942 г.) немцы создали здесь специальное карательное подразделение для борьбы с партизанами, которое получило название «Военная команда охотников Востока». Эту «команду» возглавил Владимир Августович Бишлер. Он родился в 1880 г. в России. До революции был крупным помещиком, в Саратовской и Харьковской губерниях имел 3 имения. Революцию не принял и в 1918 г. уехал в Германию (его отец был немец) и вплоть до начала войны жил в г. Гера в Тюрингии. После нападения Германии на Советский Союз капитан Бишлер добровольно вызвался участвовать в наведении порядка на оккупированных территориях.
Есть основания предполагать, что Бишлер оказался в Дорогобуже совсем не случайно. По многочисленным свидетельствам жителей Дорогобужского края, матерью Владимира Бишлера была дочь (сестра?) дорогобужского купца Ивана Васильевича Кладухина, купившего в конце XIX века имение в селе Кулево Дорогобужского уезда (ныне территория Сафоновского района). По крайней мере, часть детства и юности Владимира Бишлера была связана с Кулевом и Дорогобужем. В период оккупации Бишлер признавал своих кулевских знакомых и даже хоронил свою родственницу. О том, что он из рода Кладухиных, было широко известно. Остается добавить, что, по воспоминаниям дорогобужан, Бишлер был человеком крайне жестоким, циничным и внешне малоприятным.
В конце июня 1942 г. карательный отряд Бишлера насчитывал примерно 600 человек. Он включал в себя 8 карательных рот, личную охрану Бишлера, роту специального назначения, которую называли «Ягд-команда», артиллерийский дивизион, роту автоматчиков и отдельное минометное отделение. Кроме того, Бишлеру подчинялась городская полиция (45 человек) и сельская полиция, куда входили 829 старших и рядовых полицейских. К весне 1943 г. «Военная команда Востока» насчитывала в своем составе уже 1500 человек. Она состояла из бывших партизан и военнослужащих рейдирующих частей, перешедших в период ликвидации Дорогобужского партизанского края на сторону немцев ради сохранения своей жизни.
Летом 1942 г. немцы и каратели Бишлера проводили массированные спецоперации по ликвидации Дорогобужского партизанского края. Накануне прорыва немцев в военно-хирургических госпиталях на территории района находилось не менее 2 000 раненых и больных. Выходящие из рейда в сторону линии фронта воинские части забрали с собой лишь часть солдат, оставив тяжелораненных. К примеру, солдаты из Кузинского госпиталя были вывезены в лес и там брошены. Этот факт можно связать с сообщением местных жителей, что каратели, придя в Кузино, сожгли в сарае группу военных числом около 40 человек. В октябре 1942 г. каратели из команды Бишлера отправили из Алексинского госпиталя в Дорогобуж 80 (по другому источнику – 189) больных и раненных военнослужащих, где их и расстреляли. Приведенные факты позволяют оценить количество расстрелянных только из госпиталей примерно в 500 человек.
Помимо раненых и больных, на оккупированной территории осталось немало попавших в окружение или отставших от своих частей бойцов регулярной армии, а также все партизаны, прикрывавшие отход рейдовиков к линии фронта. Попавшие в бою в плен расстреливались на месте или отправлялись в Дорогобуж, в камеры-лагеря. Многие партизаны и окруженцы посещали деревни или укрывались в них, при поимке полицаями их ждала та же участь. На западе района, в сельсоветах Быковском (деревни Быково, Михайловка, Теренино, Шульгино) и Кузинском (Выгорь, Дежино, Долгиново, Кузино) карательная команда Бишлера провела в июне-августе 1942 г. сплошные «зачистки» отдельных деревень. Партизаны и все, кто по возрасту мог держать оружие, снабжавшие и укрывавшие партизан, расстреливались на месте или отправлялись в Михайловку. В этой деревне было уничтожено не менее 500 человек, в том числе около 400 в августе 1942 г. из соседних деревень смежного, Кардымовского района.
По некоторым свидетельствам, в сентябре – октябре 1942 г. в лагеря и камеры в Дорогобуже было помещено около 2 000 человек, в это же время из них более 700 замучили и расстреляли.
С лета 1942 г. до весны 1943 г. специальная машина по пятницам, а иногда и в понедельник, в другие дни вывозила к месту расстрела по 60-70 человек. Расстреливали большей частью в противотанковом рву на северной окраине Дорогобужа. После освобождения города во рву были произведены частичные раскопки, из 76 извлеченных тел было 42 женских и 24 мужских; общее количество захороненных в период с осени 1941 г. до весны 1943 г. оценивается от «более 2 500» до «не менее 3 000» (в официальном акте – последняя оценка). Расстрелы производились также на Покровском кладбище в восточной части города (около 300 жертв, в том числе из Камеры 1). В качестве мест расстрела еще упоминаются Ямские ямы или Ямской ров (по некоторым признакам, так обозначали место у Покровского кладбища), территория городской больницы и дворы отдельных домов, где расстреливались небольшие группы.
В г. Дорогобуже много лет существовал Дом инвалидов, на попечении которого находилось около 100 человек. В первые месяцы оккупации Дом инвалидов продолжал существовать за счет имеющихся у него земельных участков и скота. В июле 1942 г. фашисты разорили и разграбили все имущество и хозяйство Дома инвалидов, отобрали принадлежавшие ему птицу и скот. Около 30 инвалидов умерли от голода и тифа, а оставшиеся 70 человек были переведены в 1-ю Камеру. 14-15 августа 1942 г. их под предлогом отправки в Смоленский дом призрения вывезли двумя партиями и расстреляли в противотанковом рву на окраине города. 8 сентября 1942 г. там же был расстрелян и заведующий Домом инвалидов Михаил Ионович Сычев.
В 1943 г. начался массовый угон фашистами мирных граждан Дорогобужского района. 3 января 1943 г. всех заключенных камеры № 2 отправили на станцию Дорогобуж (Сафоново), а затем в Германию.
В марте советские войска, тесня организованно отступающего противника, заняли восточную часть Дорогобужского района; тогда же фашисты угнали из ближайших к линии фронта деревень в немецкий тыл все население – около 6,5 тысяч человек. Тогда же, в марте 1943 г., на рытье окопов на переднем крае фашистской обороны, проходящей по Дорогобужскому району, были отправлены многие сотни жителей из сельсоветов 2-го эшелона. Позднее они также были угнаны немцами в тыл, видимо, при отступлении в августе-сентябре 1943 г. В марте и апреле 1943 г. также были случаи угона отдельных семей и подростков в немецкий тыл, но не такие массовые. Угоняли и в августе – начале сентября 1943 г., при отступлении.
15 марта 1943 г. все население города Дорогобужа (по одному источнику – 2 121 человек) было выведено в Белоруссию и помещено в концлагере Шталаг-342 в г. Молодечно Минской области, а затем, по некоторым данным, перемещено в деревни округи и другие места.
Угнанные в немецкое рабство возвращались в 1943-1945 гг. из западных районов Смоленской области (Глинковский, Краснинский, Монастырщинский, Починковский, Хиславичский и другие), из Белоруссии (Молодечно Минской области, Барановичская, Витебская, Могилевская области), с Украины (Черниговская область), из Латвии, Германии (в том числе Восточной Пруссии). Они использовались на строительстве укреплений, ездовыми в немецких обозах, на промышленных предприятиях и в сельскохозяйственных имениях.
В 1939 г. в Дорогобужском районе проживало 55 239 человек, в том числе 8 522 в городе и 46 717 на селе. В октябре 1943 г. в Дорогобуже было 815 жителей и на селе – 23 620. Район не досчитался 31 тысячи жителей.
К 1946 г. в родные дома вернулось не менее 7 500 фронтовиков, угнанных в неволю и эвакуированных, что сокращает итоговую цифру потерь до 23 500. Из 11 тысяч мобилизованных в районе военнослужащих не вернулось до 6,5 тыс. (оба числа реально должны быть выше, так как учтены не все из призывов до 1941 г.).
Немцы угнали свыше 10 тысяч человек (более 8 тысяч из сельской местности и свыше 2 тысяч из Дорогобужа), более 1 тысячи ушло с оккупантами добровольно. По отчетам, из этих категорий вернулось к 1946 г. не более 4 600 человек, то есть около 6 500 погибло или умерло в угоне, не вернулось по той или иной причине, или вернулось не зарегистрировавшись. Исключив из итоговой цифры потерь погибших военнослужащих и тех, кто не вернулся из угона, получаем около 10 тысяч гражданских, погибших и умерших на территории района в период оккупации, или не вернувшихся из эвакуации (вместе с погибшими и умершими в угоне общее число потерь гражданского населения может достигать 15 тысяч).
Из приблизительно 10 тысяч гражданских лиц, погибших и умерших на территории района в период оккупации, прямые жертвы террора составляют меньшую часть, ведь террор – не единственное средство геноцида. В несколько раз увеличилась смертность от заболеваний (5-10 % – от тифа); умирали от голода, гибли на минных полях и от неосторожного обращения с боеприпасами (ежегодно десятки только детей). Многие сотни гражданских погибли в ходе боевых действий, от обстрелов, бомбардировок населенных пунктов и коммуникаций.
От фашистского террора, условий содержания на территории района погибло, по нашей оценке, не менее 3 тысяч военнопленных. Потери среди гражданских от прямого террора, с учетом расстрелянных партизан, можно оценить в тех же цифрах, до 3 тысяч человек.

Прохоров В.А., Шорин Ю.Н.
Аватара пользователя
Незнайка
Сообщения: 5358
Зарегистрирован: 10 мар 2008, 20:32
Благодарил (а): 0
Поблагодарили: 0
Контактная информация:

Re: ВЕЧНАЯ ПАМЯТЬ

Сообщение Незнайка »

ДЕТСТВО, УБИТОЕ ВОЙНОЙ

ЖИВЫЕ ГОЛОСА СВИДЕТЕЛЕЙ

***
Наши отступали после Ельнинского сражения в первые дни войны. Шли раненые, окровавленные, запыленные, потные, голодные. Мы, дети, выбегали к ним и несли, что было: хлеб, луковицы.
Они прятали глаза, стыдились, с благодарностью брали у нас продукты и говорили: «Мы вернемся,.. мы вернемся...»
Потом, попав в окружение, наши солдаты стали организовываться в партизанские группы. Просили мальчишек указать, где можно найти брошенное оружие. Мой девятилетний брат Коля видел, как попавшие в плен красноармейцы бросали ружья в трубу артезианского колодца, которая возвышалась над землей метра на два. Конечно, взрослый не смог бы пролезть в эту трубу, и они попросили мальчишек достать оттуда винтовки.
Колю перевязали веревкой и опустили вниз. Он привязал винтовки — так их все подняли. А потом не отпустили веревку, чтоб вытащить Колю. Тот молча карабкался, но не смог сам выбраться. Красноармеец молча подождал... опустил ему веревку и сказал: «Молодец. Не струсил. Хорошим солдатом будешь. Спасибо тебе».
…Наши жители очень боялись прихода немцев. Спрятались в овраге на Боговой горке. Комары ели. Коровы ревели. Плакали дети. Не знали, что делать. Одна корова, отбиваясь от комаров, запуталась вокруг дерева и оторвала хвост. Женщины плачут. Приходит мужчина и сообщает, что немцы в село не пришли.
А ранним утром приехали мотоциклисты. Забегали по дворам. Начали грабить.
– Матка! Курка! Яйко! Млеко! Брод (хлеб)!
У нас на столе стояла кружка с медом. Немец схватил кружку, выпил мед до дна, требовал еще. Искал. Но не нашел.
Когда настали холода, немцы разместились по домам. Принесли соломы. На соломе спали и ели. Сами едят, а нам объедки бросают.
У соседки тоже немцы стояли. Один молодой немец объелся холодца – обгадился прямо на печке. Бабушка Лида, возмущенная, кричала на него. Унтер-офицер выгнал этого молодого солдата на улицу и гонял по двору, бил пряжкой за то, что тот опозорил немецкую армию.
…Как только немцы захватили Алексино, они установили порядок: всех трудоспособных заставили работать. Каждому вручили жетон с номером. В определенном месте развешивали жетоны, и каждый должен был получить наряд на работу на следующий день. Утром нужно было взять жетон и выполнять работу, а в 5 часов дня – вернуть жетон на место. Перерыв: с часу до двух.
Наша мать, чтоб не умереть с голоду, посадила картошку. В июне надо было ее окучивать. И она попросила женщину, которая работала на лошади, дать ей лошадь. В обеденный перерыв маме ее дали.
В это время управляющий унтер-офицер Виппе пришел проверить выполненную работу. Женщина, давшая лошадь, боясь, что ее накажут, стала выражаться нецензурными словами. Виппе поднял ей юбку и стал ее драть. Переводчица пояснила, что он бьет ее не за лошадь, а за выражение нецензурными словами.
…Рядом с нами, по соседству, жила Лида, девочка из Москвы. Началась война, и Лида осталась в селе Алексино с родственниками. Немцы обосновались здесь, разместились по хатам, предварительно забрав все продукты, которые были у людей.
Всегда хотелось есть, а есть было нечего. Моя тетя работала в парниках, где выращивали помидоры для немцев. Мы незаметно подошли к парникам и увидели тетю, которая собирала помидоры под присмотром немца. Тетя увидела нас и сделала знак, чтобы мы спрятались. Когда немец отворачивался, она бросала нам по две помидорки. Обрадовались. Поели...
В Алексине немцы организовали театр. Здесь, в нашем селе, находились в плену артисты Смоленского театра. Среди них были и две девочки – артистки.
Мы захотели пройти в клуб, посмотреть представление. В дверях – контролер-немец. В первых рядах — немцы, накрашенные дамы. Нам удалось незаметно зайти в клуб. Представление было интересным. Мы засмотрелись и потеряли бдительность. Нас заметил немец, который пил пиво. Другой солдат заметил, что немец идет к нам, и дал ему по голове. Началась потасовка. Мы рассказали матери, что произошло в клубе, она заплакала: «Вы могли бы погибнуть!»
Селедцова Валентина Демьяновна.
1936 г.р.

***
...Нас собирались эвакуировать на восток. Мы заночевали в деревне Ушаково. На рассвете разбудили автоматные очереди. Визжали пули. Началась паника.
– Русские, выходи.
Выбежали. Кругом немцы.
...Ночью, подхватив узлы, собрались бежать. Мы, мальчишки, отбились от родителей. Ночь темна. Слышны голоса. Чужая речь. Это были немцы. Страшно. Просидели в лесу до утра...
Вернулись в деревню...
...Ходили по деревням. Вечером попросились заночевать. Матушка попросила милостыню. Рябая баба, что-то бормоча, стала резать хлеб. А из-за печной трубы высунулась лохматая голова мужика.
– Откель ты?
– Из Демщины?
– Ты не Корюшиха? Это не твой ли мужик хотел меня под суд отдать (отец был одним из организатором колхоза)?
– Дай винтовку! – обратился он к бабе. И стал спускаться с печи.
Мать ухватила меня в охапку, ногой открыла дверь – и что есть духу – через огород к лесу, утопая в снегу.
Пули визжали нам вслед. Это стрелял староста – предатель. Ползком выбрались на дорогу.
Корнюшин Леонид Георгиевич
1930 г. р.

***
Лето 1941 года. В деревне Шаломино убирали урожай, собирали хлеба. Немцы еще были под Смоленском, прорываясь все ближе к Дорогобужу. Когда мы поняли, что немцев не удержать, то бросились бежать в сторону Москвы. Но уже впереди нас фашисты. Пришлось вернуться на родные места, где уже хозяйничали враги. Они забирали все, что им было нужно: одежду, скот, гусей, кур, уток...
А потом нас погнали в лагерь под Ярцево, а затем в вагонах для скота в Белоруссию.
Тарасенков Василий Иванович
1930 г. р.

***
Я помню, как немцы заняли нашу деревню Егорьево. Нас выгнали из домов. Немцы ходили по дворам, собирали продукты...
Начались страшные дни оккупации. Мы боялись выходить из дома...
...Когда немцы стали отступать, деревню подожгли. Кто смог, убежал в лес. Мы с мамой сидели в амбаре. Немцы стали сгонять людей для отправки в Германию. Детей просто швыряли в машины. Было очень больно...
...До Германии нас не довезли. Весна. Распутица. Машины буксовали. Наша машина перевернулась, но мы чудом остались живы. Нас только немного поцарапало.
Нас довезли до какой-то деревни. Жители давали нам поесть. Кто что давал: куски хлеба, картофелину, луковицу. На следующий день поехали дальше.
Привезли в Белоруссию. Высадили из машины — и всех за колючую проволоку. На земле – солома. Кормили зеленым супом из стручков фасоли. Весной, когда появилась трава, стали собирать зеленые листочки и есть.
Все время хотелось есть... На всю жизнь осталось чувство голода. Мы заболели корью. Старались немцам не показываться на глаза, чтоб меньше били. Совсем ослабли от болезни. Ослабевших, больных немцы выбрасывали, как мертвых, за колючую проволоку.
Мама рассказывала потом, что один немец помог нам выйти из лагеря.
Ночью мы пришли в ближайшую деревню, где нас приняли. Мы там и жили, пока не освободили Смоленщину.
Нестерова Анна Иосифовна
1940 г. р.

***
...В нашу деревню пришли немцы. Стали собирать жителей для отправки в Германию. Мне было 5 лет.
Я была дома одна. Вошли два фашиста и вывели меня из дома и поставили в колонну. В это время шла за водой моя тетя. Увидев меня в колонне, стала кричать, чтоб я шла домой. Немцы смеялись. Один наставил на меня дуло автомата. Но почему-то отпустили. Так тетка меня спасла. Она увела меня домой, посадила на печку...
...Не дай бог, чтоб это повторилось.
Булынина Раиса Егоровна
1937 г. р.

В деревню Бражино немцы въехали на мотоциклах. Началась паника. Немцы начали стрелять вверх, все жители попрятались по домам. А они занялись грабежом: хватали кур, гусей, сгоняли коров.
Нам не разрешили остаться ночевать в своем доме, а отвели в колхозную канцелярию, выделили одну комнату на две семьи. Нас четверо детей и мать и такая же другая многодетная семья. Тесно. Душно.
Утром женщин и детей уводили за три километра расчищать посадочную площадку для самолетов, рыть бункера, траншеи.
Сейчас вспоминаю это страшное время, как работала наравне со взрослыми. Траншеи тяжело было рыть. Я лопатой копну землю, а она на меня обратно сыплется, а немец сторожит нас. Иной сжалится, подаст руку и вытащит из траншеи, а на мое место определит взрослую женщину.
...Все разграбили в деревне. Лошадей увели, даже ни одной коровы в деревне не осталось. Нечем было питаться. Пухли от голода. Ночью приходили партизаны: нужно было продовольствие, одежда. Все последнее, что еще имели, отдавали партизанам.
Однажды ночью партизаны пришли, вывели нас из домов, сожгли дома, где жили проклятые фашисты.
После войны тоже было не сладко. Холод, голод. Ели щавель, лебеду, перезимовавший картофель, очистки картофельные сушили.
Когда пошла в школу, писать было не на чем, писали на газетах. Чернил не было. Делали свекольный сок и писали.
Никогда не забуду это страшное время.
Петрова (Гусева) М.Я.
1928 г. р.
Аватара пользователя
КЭТ
Сообщения: 680
Зарегистрирован: 14 янв 2005, 01:00
Благодарил (а): 0
Поблагодарили: 0

Re: ВЕЧНАЯ ПАМЯТЬ

Сообщение КЭТ »

Как начиналась война для моей бабушки.
Семёнова Маргарита – моя бабушка, 1929 года рождения. На момент начала войны ей было почти 12 лет.
Вот что рассказала мне бабушка про войну.
За день до официального объявления войны отца Маргариты забрали в воинский отряд. В первый день войны 22 июня 1941 года по радиоприемнику объявили, что началась война. Дети подбежали к отцу и спросили: «Неужели, правда, война?!» Он лишь улыбнулся и сказал, что не похоже на войну, скорее всего что-то незначительное…Люди не верили! Не могли поверить, пока не началась бомбежка.
26 июня 1941 года всех эвакуировали из Смоленска, но Маргарита осталась со своей семьей. 14 июля разбомбили дом. Дом находился примерно на месте нынешнего ресторана «Витязь» на Покровке. Пришлось ночевать во ржи, под дождем.
15 июля немцы были на другой стороне Днепра, в Ленинском районе. Надо было срочно уезжать из города! Командир отряда отца сказал, что отходит последний грузовик и последняя открытая платформа поезда. Вместе с военными они как есть поехали на поезде. Мать Риты взяла с собой две головки сыра – вся еда в дорогу. До Ярцева ехали 2 дня. Кругом бомбили, стреляли. Рите осколком ранило колено, ей сделали перевязку, все жалели девочку. Под городом Ярцево разбомбили железную дорогу, и все, группами по 2-3 человека, чтоб не привлекать внимания, двинулись до Вязьмы. Отец Риты остался в Вязьме, а она с мамой поехала дальше.
Было очень много эвакуированного народа. В вагоне сидели, поджав ноги – не было места, заедали вши. На станциях люди просто подходили к поезду и кормили народ, кто чем мог.
В Туле Рита с матерью сошли, так как ужасно заели вши. Совершенно незнакомая женщина приютила их на время, накормила, натопила баню. Но они поехали дальше, так как боялись, что немец доберется до Тулы.
До Урала дали уже крытый вагон. Но, все равно было тесно. Подвинувшись на своих местах в вагоне, Рита с мамой приютили двух молоденьких девушек. А с утра их след простыл: оказалось, что у матери пропали новые туфли! Обувь по тем временам представляла большую ценность!
Последний раз редактировалось КЭТ 07 апр 2010, 15:40, всего редактировалось 1 раз.
Аватара пользователя
КЭТ
Сообщения: 680
Зарегистрирован: 14 янв 2005, 01:00
Благодарил (а): 0
Поблагодарили: 0

Re: ВЕЧНАЯ ПАМЯТЬ

Сообщение КЭТ »

Помню, как ехали мы на Урал с бабушкой, в гости к родственникам, мне было тогда, как бабушке в войну. Помню, как сидела моя бабушка и долго смотрела на дорогу и молчала. Теперь я знаю, что вспоминалось ей тогда…
«Под Тулой прицепили к составу вагон с детишками из Москвы. Одни дети (здесь бабушка всегда плакала, когда говорила об этом). Под Казанью по нелепой случайности в этот вагон въехал наш же поезд. Не было четкого графика движения поездов как в мирное время, поэтому такая беда и приключилась. Почти все дети погибли. Крики, стоны, раненые малыши, исковерканные тела детей на полках вагона, детей которых везли спасать на Урал от врага…» А ведь вагон, где ехала бабушка – был совсем рядом…
Аватара пользователя
КЭТ
Сообщения: 680
Зарегистрирован: 14 янв 2005, 01:00
Благодарил (а): 0
Поблагодарили: 0

Re: ВЕЧНАЯ ПАМЯТЬ

Сообщение КЭТ »

… Про голод в войну бабушка помнит очень хорошо. Как жили они в эвакуации на Урале, а у соседки родился ребенок. «Так она его не кормила (убить не могла – осудили б), нагульный ребенок был». А дети (среди них была бабушка) ждали и все ждали, как не жестоко, когда умрет. Потому что «если умрет, то напекут лепешек ячменных – поминать…»
Плакала бабушка, когда рассказывала про этого ребенка. «Ножки как веточки, ручки худенькие, одни косточки. Он и не плакал почти, попискивал еле-еле. По-моему это была девочка…»
Аватара пользователя
Незнайка
Сообщения: 5358
Зарегистрирован: 10 мар 2008, 20:32
Благодарил (а): 0
Поблагодарили: 0
Контактная информация:

Re: ВЕЧНАЯ ПАМЯТЬ

Сообщение Незнайка »

КЭТ, спасибо за сохранение таких честных и драматичных страниц.
Аватара пользователя
Незнайка
Сообщения: 5358
Зарегистрирован: 10 мар 2008, 20:32
Благодарил (а): 0
Поблагодарили: 0
Контактная информация:

Re: ВЕЧНАЯ ПАМЯТЬ

Сообщение Незнайка »

Несколько военных историй, сохранившихся в семье моего друга.

МГНОВЕНИЯ ВОЙНЫ

ЗАЛОЖНИКИ
Это событие произошло зимой 1943 года в Сафоновском районе. Немцы зашли в деревню Батурино и взяли в заложники двадцать 14-16-летних мальчишек и заперли их в кирпичном сарае под названием «Красная казарма» на станции Вышегор. Потом объявили населению, что если будут взорваны немецкие эшелоны партизанами, то детей расстреляют. Их продержали всю ночь, эшелоны немцев прошли без происшествий. Так продолжалось на протяжении всей зимы. Случаев, когда немецкие эшелоны были бы пущены под откос, не было. Дети остались живы, а вскоре наш край был освобожден от фашистов.

ПУЛЕМЕТ, или НЕЧАЯННЫЙ ПРЕДАТЕЛЬ
Это событие произошло летом 1942 года в одной из деревень Дорогобужского района. Полицаи делали обход деревни, и зашли в один из домов. Они были из местных, хорошо знали хозяина хаты, который на фронт не попал из-за болезни. Но он был связан с партизанами, о чем никто не знал. Полицаев приходилось угощать, и хозяин дома достал хлеб, сало и самогон. Они уселись за столом, стали пить и есть. Вдруг к ним подбежал шестилетний парнишка хозяина дома и похвастался: «Дядь, а у моего папки есть такая штука, которая делает та-та-та!» Полицаи стали расспрашивать мальчика и узнали, что это пулемет, который спрятан в стогу сена. Они нашли пулемет и забрали партизана, который позднее был расстрелян.

РАНЕНЫЙ ЛЕТЧИК
Это событие произошло летом 1943 года в одной из деревень Сафоновского района. Однажды летним днем, когда женщины пошли на колодец за водой, они обнаружили лежащего около колодца человека. Подошли поближе и увидели, что это советский офицер, раненный летчик. Одна из женщин забрала его к себе и стала выхаживать. Через пять дней один из соседей, узнав о летчике, поехал в соседнюю деревню, чтобы рассказать врагам. Этой женщине, Марии, стало известно об этом. Летчик чувствовал себя намного лучше и его, снабдив продуктами, отправили в лес, в сторону фронта. Через два часа приехали фашисты и стали делать обыск в деревне. Они ничего и никого не нашли. Выстроили жителей деревни в линию и начали стрелять им под ноги, но никто им ничего не сказал. После этого они уехали, а советский летчик был спасен.

ВОЯКИ
Это событие произошло в Дорогобужском районе в 1951 году. В это время на Днепре еще было речное пароходство, ходили торговые баржи и катера. Была дождливая весенняя ночь. Катер с грузом пристал к берегу Днепра. Из него вышли двое и направились к ближайшему дому большого села. Они постучались в дом, и дверь им открыла женщина, которая гостеприимно пригласила их зайти и побыстрее спрятаться от дождя. Вскоре она пригласила их поужинать. За едой завязался разговор. Один из гостей похвастался, что в годы войны партизанил в этих краях. После этих слов женщина пристально посмотрела на него, прибавила огня в керосиновой лампе… «Я тебя узнала! - сказала она, - Это ты зимой 1941 года снял с меня шубу и валенки!» Затем она с руганью выгнала их из своего дома. Пришлось им голодными, замерзшими и мокрыми идти ночевать на свой катер.
Дмитрий РОЩИН
Аватара пользователя
КЭТ
Сообщения: 680
Зарегистрирован: 14 янв 2005, 01:00
Благодарил (а): 0
Поблагодарили: 0

Re: ВЕЧНАЯ ПАМЯТЬ

Сообщение КЭТ »

Незнайка писал(а):КЭТ, спасибо за сохранение таких честных и драматичных страниц.
Хотелось бы больше, но к сожалению уже поздно...Все что сохранила, берегу, каждую строчку, каждую буковку...Пока была молодая, не ценила того, что рядом - живая история.
Расспросите своих бабушек и дедушек, пока они с вами. Не поленитесь записать. Это надо. Всем нам надо...Нашим детям надо...Помнить.
Аватара пользователя
Iva
Сообщения: 7748
Зарегистрирован: 15 апр 2005, 16:03
Откуда: Москва
Благодарил (а): 0
Поблагодарили: 1 раз
Контактная информация:

Re: ВЕЧНАЯ ПАМЯТЬ

Сообщение Iva »

В "АиФ"е местном - небольшой проект на 5 недель - "Пять дней 9 мая"
«АиФ - Смоленск» начинает серию публикаций «Пять дней 9 мая», приуроченную к 65-летию Великой Победы. Пять номеров - пять листков календаря: 9 мая 1941-го, 9 мая 1942-го... Наши заметки не претендуют на аналитичность или глобальное историческое исследование. Это всего лишь попытка еще раз вспомнить те страшные и героические годы. Чтобы помнили.
http://gorodnews.ru/aif/item.php?id=1757
Аватара пользователя
Незнайка
Сообщения: 5358
Зарегистрирован: 10 мар 2008, 20:32
Благодарил (а): 0
Поблагодарили: 0
Контактная информация:

Re: ВЕЧНАЯ ПАМЯТЬ

Сообщение Незнайка »

Интересный проект! Конечно, "9 мая"-1-2-3-4 скорее будут примером драматизма событий. 9 мая 1945 года все, кто пережил, вспоминают как самое необычное собыие своей жизни, где было бы такое ощущение радости, слез и единства людей.

ДЕТСТВО, УБИТОЕ ВОЙНОЙ

Посвящается 60-летию Победы и освобождению Смоленщины в годы Великой Отечественной войны 1941-1945 гг.

Редакционная коллегия:
Воробьева Татьяна Николаевна
Горшкова Лидия Михайловна
Казмина Надежда Георгиевна
Павлова Елена Андреевна
Часнык Лариса Николаевна
Шорин Юрий Николаевич (отв. редактор)

Художник: Левина О.А.
Компьютерная верстка: Шорин Ю.Н.


***
...Платформа. Красное кирпичное здание. Колючая проволока. Старики и дети...
Нас сгрузили сюда, на бетонный пол с соломой, которая уже потемнела. Внутри здание казалось большим. Ночью было очень холодно, поэтому нас, детей, мать закапывала в солому.
Каждое утро немцы выстраивали нас на платформе за зданием. Выбирали молодых для отправки в Германию. Девушки мазали себя сажей, чтоб казаться старше.
Кормили «колючим хлебом» – так мы его называли. Сначала «хлеб» размачивали в воде, чтобы очистить от шелухи, а потом ели. Изредка давали суп зеленого цвета из стручков фасоли.
Но особенно хорошо я помню, как мы решили погреться. Собрали мы солому и подожгли. Полицай увидел – дал мне пинка...
Потом пришли наши... Нас освободили.
Шишков Яков Иосифович.
1937 г. р.

***
Деревню нашу, Полибино, немцы сожгли, нас погнали из деревни по Сафоновскому большаку — на Ярцево, Там нас посадили в вагоны, в которых возили скот, – и в Белоруссию, в лагерь, за колючую проволоку.
Немцы издевались над нами, как хотели. Помню, как однажды приказали всем лечь головой к реке... Зачем – никто не знал. Один из фашистов подошел к восьмилетнему мальчику, поднял его над землей за пуговицу от штанов. Пуговица оторвалась – мальчик упал на землю, и долго не мог встать: сильно ушибся...
Страшные дни. В детстве у нас не было детства.
Морозова Анна Терентьевна
1930 г. р.


***
Мне было три года, когда началась война. Мы жили в Дорогобуже. Я очень рано осталась сиротой, и пожилые родственники моей матери стали для меня самыми близкими людьми – отцом и матерью.
…Немцы стали бомбить город. Началась эвакуация. Но я заболела, а больных в эшелон не брали, и мы остались в городе…
Над Дорогобужем часто летали немецкие самолеты. Горел Смоленск, зарево пожара были видно с городского вала. Нужно было уходить. Вереницей потянулись беженцы в поисках приюта.
Дороги, проселки, села… Всходы, Мутышино, Подмошье, Бражино… Всех не вспомнишь. Душераздирающий гул немецких самолетов. Разрывы бомб… Мы бежим в кусты, в овраги. Мама закрывает меня своим телом. Бывало, что самолеты кружили долго, мы сидели, прижавшись друг к другу, ожидая конца налета. А мама молилась. У нее с собой была икона, с которой она не расставалась со времени наших скитаний…
Многие события того времени остались в памяти. Бражино. В доме, где нас приютили, поселился немец. А мы – за печкой. Я взбираюсь на печь, вижу фашиста в черном, рядом с ним большая собака. Немец замечает меня, протягивает что-то в блестящей обертке. Я тянусь ручонкой… Он хохочет и бросает собаке. Собака ест, облизывается. Немец радостно хохочет и снова начинает меня дразнить… Только я теперь уже прячусь за трубу…
…Далеко от дома я не уходила. Но вот однажды я оказалась у ручья. Нарудок – так называли его местные жители. Вода светлая, прозрачная. Много рыбок. Я стараюсь поймать хоть одну… Я так увлеклась, что не заметила, как ко мне подошел немец. Наверное, я вскрикнула… Он меня взял за руку и тихо говорит: «Гитлер капут! Сталин хорошо!» И ласково гладит меня по голове.
Когда я успокоилась, он протянул мне буханку белого хлеба в блестящей обертке (в фольге)… Прижимая к себе эту буханку, я иду домой.
Этот хлеб мы ели долго, отрезая по кусочку, как какое-то лакомство.
Прошло много лет с тех пор. И вот однажды из хлебного магазина я приношу буханку белого хлеба, отрезаю. Боже! Почти похожий вкус! Узнаю, что Сафоновский хлебокомбинат получил муку из Франции… Я покупаю еще одну буханку, делаю сухари. И наслаждаюсь тем памятным вкусом белого хлеба…
…Бражино (по рассказам родителей) не раз переходило то к немцам, то к партизанам… Летом мы чаще всего жили в окопах. Окопная жизнь стала привычной. Здесь мы проводили почти все время, полагая, что так безопаснее.
Однажды я вышла из окопа и вижу: со стороны леса, по полю, идут цепью немцы.
– Немцы! – закричала я, возвращаясь в окоп. Прижались друг к другу. Темно. Страшно. Стрельба. Рвутся снаряды. Бегут. Кажется, что по головам (окопы-то прикрыты соломой).
Потом стало тихо. Мы выползли из окопа. Стекла дома выбиты. Вокруг раненые, убитые. Наши и немцы. Наших хоронили, трупы немцев оттаскивали подальше, закапывали. А мы, дети, собирали осколки стекол. Это были наши игрушки…
…По селу гонят пленных. Выбежали из домов. Кто с морковкой, кто с картофелиной, кто с куском хлеба, испеченного из остатков муки и лебеды. Рядом с нами стояла женщина с ребенком на руках, завернутым в красное одеяло. Сопровождающий колонну немец подскочил к этой женщине со словами: «Партизанен! Партизанен!» Мой отец на немецком языке (был в плену в Первую мировую) объяснил конвоиру, что эта женщина – местная жительница. Конвоир отпустил ее.
…А после войны в Дорогобуже, на базаре, мы встретились с этой женщиной. Она шла, держа девочку за руку. Бросилась к нам с объятиями. Плачет, целует, обнимает, проговаривая сквозь слезы одно лишь слово: «Спасибо. Спасибо! Спасибо!»…
…Наконец-то начали над деревней летать наши самолеты. Я была на току, где взрослые молотили зерно, услышала звук приближающегося самолета.
– Наши летят! Наши летят! – кричу я, взобравшись куда-то повыше, размахивая платком. И падаю. Встала – больно руке. И плачу, и смеюсь. Перелом правой руки.
На следующий день в село пришли наши. Отец повел меня в санчасть. Врач сделал из липы мне лубки на руку, из большой консервной банки – ведро и сказал, чтобы я ежедневно носила правой рукой в этом ведерке воду. И подарил большую бутылку рыбьего жира…
За водой я ходила по нескольку раз в день. И жила ожиданием ложечки с рыбьим жиром. А картошка, заправленная рыбьем жиром, казалась необычайно вкусной…
…Дорогобуж освободили. Можно было возвращаться. Военные помогли нам добраться до города. И подарили нам венский стул и большую махровую простыню.
Итак, мы вернулись в Дорогобуж, в город-пепелище. Нас приютила тетя Катя, которая жила со своей дочерью Аллой в маленьком домике на Пролетарской улице. Тихая, зеленая улица, убегающая вниз, к оврагам. А рядом – окопы, разрушенные дома, следы пожарищ.
Жить было трудно, голодно. Надо было привыкать к мирной тишине улицы. Играть по привычке мы ходили в окопы, пока их не засыпали.
Что мы ели? Из ржаной муки варили очень вкусное блюдо – кулагу. Зимой собирали семена липы. Как только сходил снег, искали съедобную траву: крапиву, лебеду, стебли сурепки, «толкачики» (полевой хвощ). Из найденной на поле перезимовавшей картошки пекли блины, которые получили название «тошнотики».
…Приехал с фронта дядя Саша. Он был летчиком. Привез хлеб, баночки (консервы) и что-то белое в пакете.
– Что это такое?
– Это сахар.
– А его можно есть?
Так впервые я узнала про сахар. А еще он оставил карандаш. Штурманский, двухцветный (красный и черный). Нашей радости не было предела. Мы с Аллой рисовали на каких-то кусках бумаги по очереди.
…На всю жизнь запомнила солнечный, ясный майский день – 9 мая 1945 года. В ночь на 9 мая улицу разбудили крики: «Победа! Победа! Война кончилась!»
Одна женщина напекла из ржаной муки пирогов с картошкой и угощала всех нас, детей нашей улицы. А днем взрослые пошли на митинг с красными флагами.
Помню, как возвращались солдаты. Встречали всей улицей. И смеялись, и плакали. Ведь многие не вернулись с войны.
В 1946 году я пошла в первый класс. Парт не было. Сколоченные столы и лавки. Букварь – один на стол. Лампа керосиновая – роскошь. Из гильз делали лампы-коптилки. При них делали уроки, читали. Несмотря на трудности, все хотели учиться…
…Прошли десятилетия с той военной поры, зримых следов которой почти не осталось. Но никогда не исчезнет боль в душе, память и благодарность тем, кто помогал пережить это суровое время, преподавая нам Уроки Человечности и Доброты. Для меня это, прежде всего, мои приемные родители, учителя-пенсионеры Тарасютины – Федор Антонович и Юлия Павловна.
Казмина Надежда Георгиевна
1939 г. р.

***
Я часто вижу один и тот же страшный, жуткий по безысходности сон. Слышу монотонный, приближающийся немецкий бомбардировщик. «У-у-у; у-у-у; у-у-у; у-у-у…»
Мы, дети, бежим с мамой в никуда… Иногда по каким-то разрушенным домам, иногда по открытому полю. И не укрыться, и не спрятаться от этого прошлого гула. Вот-вот упадет бомба. И все…
Просыпаюсь в холодном поту. «Господи! Спасибо, что это только жуткий сон!»
Прошло уже больше 60 лет. А память сердца не дает до сих пор покоя. Особенно ярко встают в памяти картины минувшего, горькие страницы Отечественной войны, преломленные через призму детских впечатлений.
Когда началась войны, мне исполнилось 9 лет. Помню, как в первые дни войны с Бреста, Белостока двигались на каких-то машинах, телегах беженцы: измученные женщины, старики и дети. Бежали от немцев, от войны, от немецкого плена.
Пару дней мы никуда не бежали, жили в своем доме. Поэтому еще не чувствовали голода и горя, и поэтому с братом Яшей (он был младше) давали голодным измученным людям картошку, хлеб и сайки (так назывались небольшие булочки).
Отец мой, Ланин Михаил Яковлевич, ушел на фронт 23 июня. Он был офицером запаса и, не ожидая призыва, ушел на защиту Родины. Маме сказал: «Люба! Это не Финская война и не Польская компания. Если враг будет приближаться к Смоленску, бери детей и уходи из дома».
Война! Страшная, бесчеловечная! Но тогда, в первую неделю войны, мне не было страшно. Стыдно, наверное… Но это так… Когда, повзрослев, я размышляла об этом, поняла, что все думали, что это скоро кончится. Теперь я понимаю, что война не была неожиданностью… Всю весну по ночам стучали в колотушки, собирались мужчины… Шли учения…
А мы, дети, влюбленные в гайдаровского Тимура, создавали тимуровские команды, помогали семьям военнослужащих. Игра!! И казалось, что ничего страшного не будет, все обойдется…
И вдруг вечером зарево. Горит Смоленск… А утром по местному радио – объявление: «Внимание! Всем семьям воинов, ушедших на фронт, собрать необходимые вещи и к 9 часам утра быть с детьми и стариками на станции: отправляем в тыл!»
Подогнали товарняк. И мы, пятеро детей, тетя Роза, мама, собрав какие-то узлы, напекли ночью лепешек и погрузились в вагон вместе с семьями других солдаток.
Проходит час, другой, третий… Паровоза нет. Выясняется, что паровоз будет пригнан через девять часов. У тети Розы возникает идея добраться самим до родственников (это в 9 км по пути следования).
– Люба, присмотри детей, я доеду на попутке. А если поезд тронется, он обязательно там остановится…
Прошло два часа. И поезд тронулся. Мы тогда не понимали, что творилось с мамой.
Остановка. Вдоль состава бежит тетя Роза и кричит:
– Люба! Слезай! Эшелоны бомбят… Поехали в тыл на лошадях!..
И мама подхватывает нас, собирает своей нехитрый скарб и хочет выйти из вагона.
И тут закричали подруги:
– Что ты, Люба, творишь?! Мы тебя не отпустим! Помирать, так вместе!
И нас не отпустили солдатки… И тем самым спасли…
А в 1943 году мы вернулись в освобожденную Смоленщину. Узнали, что в первую неделю войны дядя под Белостоком попал в окружение. Добрался до своей семьи. Другие солдаты, выйдя из окружения, отправлялись в тыл. А дядя остался с женой и тремя маленькими сыновьями…
Он был лейтенантом. Он был евреем. Он был коммунистом. А немцы этого не прощали. Фашисты схватили всю семью. Долго издевались. Дядю впрягали в тележку, возили дрова. А потом погнали в Хиславическое гетто. И сожгли. Заживо. И дяди, и малышей не стало…
«Симка! Оська! Исачок!» – некому прокричать эту шутливую дразнилку. Осталась только довоенная фотография. На снимке два братика. Старший улыбается. А Оська до сих пор смотрит мне в душу своими испуганными черными глазами. И в них вопрос: «За что?!?..»
А тогда, в первые дни войны, сидя на узлах, в теплушке, прижавшись друг к другу на наспех сколоченных нарах, мы ехали в тыл под монотонный стук колес.
Мама плакала всю дорогу. А нам, детям, не было страшно. И не было холодно. Тогда, июньскими тревожными ночами, нас всех согревало душевное тепло, доброта и забота друг о друге. И русских, и украинцев, и евреев…
…Ехал с нами 78-летний старик Туморев с женой. Их единственная дочь осталась в партизанском отряде. Этот дедушка Туморев, услышав, как я пою, научил многим народным песням. И мы с ним устраивали в вагоне концерты…
Но это было чуть позже, где-то на Орловщине, когда нас перестали преследовать немецкие «мессершмиты» со своим жутким, устрашающим монотонным гулом…
– Тревога! Воздушная тревога! – слышался взволнованный голос начальника поезда в первые сутки нашего продвижения в тыл. И все спрыгивали с поезда под откос, прятались в траве, за кустиком. Мама прикрывала нас своим телом… И не было страха… Была детская вера, что все обойдется.
Страшно стало, когда где-то на Брянщине разбомбили другой состав с эвакуированными. И к нам прицепили вагон с детьми и женщинами. Я не помню, как увидела носилки, сама перебинтовывала детей. Но мне кажется, что с той минуты началось мое взросление, появился страх за себя и близких, реальное восприятие ужасов войны…
…А поезд очень медленно, с многочасовыми остановками на крупных станциях увозил нас в тыл… Мы ждали в тупиках. «Зеленая улица» была предоставлена эшелонам с бойцами, едущими на фронт.
Место назначения – станция Токоревка Тамбовской области. Мы выгрузились на перрон незнакомой станции, дожидаясь своей судьбы, усевшись прямо на узлах. Хотелось спать. Хотелось есть. Хотелось, наконец, просто побегать…
До сих пор вспоминаю ту небольшую площадь у вокзала. Мы сидим на своих узлах. Фанерный чемодан, поставленный боком, – это стол. Пьем кипяток с сахаром. И горячая еда. Ее подвозят на тележках какие-то сердобольные заплаканные женщины в белых фартуках. Им помогают подростки. Нас кормят. О нас думают.
Мы были готовы ждать своей участи. Ждать, сколько нужно. Только бы не слышать больше монотонный звук колес, не чувствовать встряску буферов на полустанках. А главное – дышать. Дышать свежим воздухом. Ведь ехали в затхлой атмосфере товарного вагона, наскоро отмытого от запаха пота и навоза от коней, которых неделю назад отправляли на войну. Не в купе ехали. В тесноте, в скученности…
Итак, ждем! А ждать-то было и не нужно… Это нас ждали… Ждали долго… Ждали простые советские люди. Колхозники, женщины и старики, чтобы приютить, накормить, отмыть, наконец.
…Помню эту площадь у вокзала. Видится все в темных тонах. Видимо был вечер, сумерки. А ждали нас на подводах с утра.
А еще помню, что нас выбирали высыпавшие на площадь колхозники из разных деревень. К нам с мамой и братом подошли двое: пожилая женщина и ее муж-старик, потерявший ногу еще в Первую мировую войну.
– Ой, какие хорошие детки. Поехали с нами. Мы здесь на подводе. У нас просторно. Места всем хватит, не обидим! – сказала женщина. А дед был суров, немногословен.
– Давайте-ка усаживайтесь на телегу. Езды 10 километров остается. Не грусти, бабонька. Дети мои воюют. Нажиться не успели. Будешь за дочку. Ну, внучата, по коням!
…Прошли годы, десятилетия. Но видит Бог, я до конца дней своих буду помнить эту строгость и доброту, сострадание, требовательность, бескорыстность и мужество этих людей.
…Едем. Еще не темно. Потому что ни одного деревца. Степь. Ветерок. Терпкий запах полыни и горечи на губах. Эта горечь будет преследовать меня всегда. Запах полыни… Хлеб с привкусом полыни…
Расходникова Мария Михайловна
1932 г. р.
Аватара пользователя
Незнайка
Сообщения: 5358
Зарегистрирован: 10 мар 2008, 20:32
Благодарил (а): 0
Поблагодарили: 0
Контактная информация:

Re: ВЕЧНАЯ ПАМЯТЬ

Сообщение Незнайка »

ДЕТСТВО, УБИТОЕ ВОЙНОЙ

Посвящается 60-летию Победы и освобождению Смоленщины в годы Великой Отечественной войны 1941-1945 гг.

Редакционная коллегия:
Воробьева Татьяна Николаевна
Горшкова Лидия Михайловна
Казмина Надежда Георгиевна
Павлова Елена Андреевна
Часнык Лариса Николаевна
Шорин Юрий Николаевич (отв. редактор)

Художник: Левина О.А.
Компьютерная верстка: Шорин Ю.Н.
***
Зима 1942 года. Немцы впервые появились в нашей деревне после разгрома под Ельней. Они установили свои порядки: расстреливали коммунистов, отбирали скот, хлеб, резали кур. Через неделю фашисты уехали...
Вскоре на окраине деревни мы услышали рев машин. Любопытные, мы побежали в направлении звука... Это снова фашисты. Завидев нас, они что-то прокричали по-немецки. А потом открыли огонь в нашу сторону.
Мы оцепенели, но через секунду, проваливаясь в снег, бросились бежать. Я с сестрой бежала в первых рядах, несмотря на глубокий снег. Выстрелы следовали один за другим. Мне показалось, что я ранена. Вскоре я увязла в снегу и больше бежать не смогла. Выстрелы окончились так же неожиданно, как и начались. Мы подняли головы. Пуля, к счастью, никого не настигла, остался только страх.
Арефьева Н.
1932 г. р.

***
До войны мы жили в деревне Полибино. Немцы нашу деревню сожгли дотла. И нам пришлось идти к знакомым в деревню Волково.
Однажды в дом, где мы жили, пришла переводчица и сообщила, что всех жителей будут угонять в Германию. Рано утром полицаи и немцы выгнали всех из домов, затолкали в машины. Стояли крик, плач. Плакали и дети, и взрослые.
Довезли до станции Суетово, а там всех погрузили в товарные вагоны. Ехали семь суток. Поезд тянули медленно, останавливаясь, но нас из вагонов не выпускали. В вагонах теснота. Смрад.
И вот остановка. Сказали, что мы в Белоруссии. Лагерь. Колючая проволока... Холод. Голод...
…Возвратились на пепелище. Жили в землянке. Потом построили маленькую хатку в 6 квадратных метров. Ходили в лес, собирали ягоды, грибы. Было голодно. Но мы выжили. И ждали с фронта отца.
Беликова Мария Григорьевна
1931 г. р.

***
В войну мы жили в своей деревне – Озерище. Я помню, как у нас в доме стояли немцы. Один немец нас мучил: он щекотал нас чуть ли не до потери сознания. Он истязал так нас целый день до прихода матери с работы. Она отнимала нас у него.
Помню, как в дом пришел немец, увидел на матери сапоги и стал их снимать. Мы все расплакались. Немец схватил мою сестру и вытолкнул за дверь на холод. Потом и меня выбросил на улицу. Мы стояли и плакали. Было холодно и страшно. Потом нас забрали в хату...
...Когда начинали бомбить, мы бежали прятаться в землянку. У нашей матери было шестеро детей. Нам было страшно. И мы все плакали. Соседи кричали: «Успокойте детей! Нас услышат!» Мы притихали. Было страшно.
Козлова (Мережкова) Галина Петровна
1938 г. р.

***
Я помню, как прошли немцы через деревню Лущиково. Потом в деревне появились партизаны. Председатель посылал возить продукты партизанам в лес. Партизанам давали то, что у нас было: сухари, картошку, грибы сухие.
В деревне немцев не было, только полицаи. Нас сгоняли копать окопы. Ночевали в хатах, давали паек. А потом погнали в Ельню. Собрали в церкви, чтобы отправить в Германию.
Пригнали нас в Могилевскую область, потом – в Быховскую.
...Когда нас освободили, мы вернулись на Родину. В деревне сберегли коня. Пахали, сеяли. Трудное время. Траву ели.
Пережили...
Панасова Анастасия Борисовна
1926 г. р.

***
Немцы приехали в деревню Ново-Михайловское к старосте, требовали истопить баню. Партизаны подстерегли немцев и уничтожили их, когда они мылись в бане. Одному немцу без одежды удалось бежать. Он добрался до г. Дорогобужа, где находился гарнизон. Сообщил о нападении партизан.
Вскоре немецкий обоз показался у окраины деревни. Немцы ехали расправиться с мирным населением. Но партизанам сообщили о планах фашистов, и они подготовили встречу: залегли по обочинам дороги с пулеметами, окопались в снегу, умело замаскировались. Немцы, приближаясь к деревне, стреляли наугад в сторону леса.
Партизаны пропустили обоз, он попал в засаду. Гранатами, пулеметным огнем фашистский обоз был уничтожен.
А позже, из Сафоновского немецкого гарнизона пришла помощь фашистам. Завязался бой у деревни Семёново. Партизаны понесли потери...
Егоренков Николай Никонович
1929 г. р.

***
Когда началась война, мне было три с половиной года. Воспоминания, хотя отрывочные, но очень ярко запечатлелись в моей памяти.
...Мы в деревне. Немцы загнали одних жителей (среди них моя бабушка) в холодный сарай, а других – битком в баню. Я – в самом верху бани, на полоке. Бабушке удалось зайти в баню, я увидела ее и закричала: «Бабушка, милая, вытащи меня отсюда!» Меня вытащили по головам на руках с полока...
...Маленьких детей отбирали для отправки в Германию. Немцы ходили по домам, считали детей. Дед Андрей предлагал нам спрятаться в мешки. Мы залезли в мешки – нас спрятали в ящик. Немцы пришли — нас не увидели...
...Мы с мамой – за колючей проволокой в Ярцевском районе. Я заболела. Сжалился чех. Выпустил нас во время своего дежурства. Мальчик из д. Сопрыкино перевез нас на лодке через реку. Помню, что было страшно, лодка была худая, брат помогал мальчику грести руками, мама вычерпывала воду из лодки, а я плакала от страха...
Перед освобождением г. Дорогобужа мы были в деревне и считались беженцами. Немцы переписывали беженцев. Однажды немец заходит в хату, берет вилки – и к бабушке... Мы заплакали, думали, что он вилками ее будет колоть. Но оказалось, что он захотел вилками попугать бабушку.
...Часто рвались снаряды. Было страшно. Я плакала и кричала.
Когда нас освободили, меня не могли долгое время заставить раздеться и идти лечь в постель. Привыкли спать одетыми, чтобы быстрее выбегать и прятаться... Меня раздевали сонную. Постепенно привыкла, что не стреляют, что немцев прогнали.
...Очень хорошо помню освобождение г. Дорогобужа. Тетя Маруся кричала: «У кого красный материал есть для флага? Партизаны Дорогобуж освободили!»
Мы радовались и плакали...
Шилина (Селиванова) Галина Георгиевна
1938 г. р.

***
Моя бабушка родом из деревни Семёново (этой деревни уже нет). Она очень переживала, когда бомбили ее деревню.
Бомбили вечером, сумерки еще не наступили. Кружится самолет, сбрасывает бомбу, похожую на мешок. Сбросит и улетает в сторону. Поднимается огненный черный столб.
Я, мама, брат и бабашка стояли у крыльца дома деревни Садовой и наблюдали, как горит вокруг. А бабушка плакала…
Помню, как к нам пришли немцы. Сумерки. Мы сидели возле окошка и смотрели на улицу. Было очень страшно. Услышали топот кованых сапог, лай собаки. Открывается настежь дверь, и в дом влетает немец с собакой овчаркой.
– Матка! Партизан? Партизан!
Он обошел весь дом, заглянул в подполье и ушел.
Наш дом большой, пятистенка. Нас, четверых, загнали на кухню. Оставшееся место в этой половине дома заняли нарами. Здесь стали жить немцы. День и ночь топили печку, варили мясо и делали колбасу, которую развешивали во второй половине дома.
Бабушка просила, чтоб так жарко печку не топили, боялась, что сгорит дом.
Немцы заставляли мать стирать на них белье. Один из них дал нам хлеба, конфет и постоянно угощал леденцами в трубочках. Другой дал матери ржавую иголку, но она вернула ее, не взяла.
Стали угонять молодежь в Германию. В основном брали ребят. Моему брату было 11 лет, но он был рослым мальчиком. Чтобы его не угнали, переодевали в платье соседской девочки, а он сопротивлялся. Да еще станет на ходули и отравится на улицу. Детство брало свое…
…Помню, как отступали немцы. Они шли нестройной колонной. Их было много. Выходили из колонны, заходили в дома, просили поесть.
К нам зашел высокий черноволосый мужчина, представился венгром. Все повторял: «Гитлер капут! Гитлер капут!» Бабушка посадила его за стол и чем-то покормила. А он посадил меня на колени, плакал и на пальцах показывал, что у него тоже двое детей…
Дерябина (Горохова) Надежда Сергеевна
1937 г. р.
Аватара пользователя
Iva
Сообщения: 7748
Зарегистрирован: 15 апр 2005, 16:03
Откуда: Москва
Благодарил (а): 0
Поблагодарили: 1 раз
Контактная информация:

Re: ВЕЧНАЯ ПАМЯТЬ

Сообщение Iva »

Сегодня в АиФе продолжение про пять дней 9 мая. год 1942
1942. Надежда и уныние, железо и кровь, героизм и предательство, жизнь и смерть. В тяжелые времена испытаний контрасты становятся резче. Отчетливей становится и граница между настоящим и фальшью.
http://gorodnews.ru/aif/item.php?id=1765
Аватара пользователя
Незнайка
Сообщения: 5358
Зарегистрирован: 10 мар 2008, 20:32
Благодарил (а): 0
Поблагодарили: 0
Контактная информация:

Re: ВЕЧНАЯ ПАМЯТЬ

Сообщение Незнайка »

Книга Ивана Яковлевича Абрамова "Как это было" за пять лет выдержала три издания, что само по себе является ее лучшей рекомендацией. Ну, важно добавим, что редактор книги - Юрий Шорин.
В предисловии автор пишет с легким удивдением для самого себя: "Получилось так, что я излагал свою жизн, а описал судьбу многих моих сверстников и современников. Наверное, поэтому книга и оказалась такой востребованной".
Я имею честь быть знакомым с автором книги. Несмотря на трудности со здоровьем могу представить его человеком, которому всегда было интересно жить, для которого характерно желание сделать что-то хорошее в жизни. Может быть, именно такая установка и придает масштаб личности любому человеку. Дай Бог здоровья Ивану Яковлевичу и его жене Екатерине Федоровне!
В ближайшие дни в теме будут предложены вашему вниманию отрывки из книги Ивана Яковлевича.

Жене Екатерине Федоровне посвящаю



«ПОТОМ БУДЕТ ВОЙНА».
ЧАСТЬ I


Это было теплым майским днем. Я был на улице у своего дома и невольно обратил взор на крик вороны, которая уселась на рядом стоящее с домом дерево и как-то тревожно кричала. Беглым взором на дерево я ничего не заметил и не установил причины ее беспокойства, но повернув лицо в сторону Запада, увидел, как по всему горизонту двигалась в нашу сторону черная туча. Она была похожа на сплошной черный купол, закрывающий весь горизонт.
Надвигалась она не быстро, но и не медленно, вызывая собой какую-то тревогу. Когда туча приблизилась к деревне, то стали видны в черной пелене десятки, а может быть и больше молний вдоль всего небосвода. Они сопровождались оглушительным ревом грома. На улице стал меркнуть свет только что ясного теплого дня, и вскоре стало совсем темно. Полил проливной дождь. Со всех склонов по подворью моментально понеслись ручьи, реки. Так продолжалось около получаса. Потом эта туча, не истощая своей « злобы», стала уходить на Восток, неся страх и ужасы всему живому, кто под ней оказывался.
И чем дальше она уходила, тем светлее становилось на улице. Потом из-за этой тучи выглянуло солнце, и опять продолжился день, такой же теплый и солнечный, только теперь уже с легкой прохладой. Стали выходить на улицу люди, и каждый по-своему высказывал определение этому явлению. Некоторые говорили: «Сколько они прожили на белом свете, такого никогда не было, и что это так не пройдет. Это к войне». Многие люди старшего поколения говорили, что это послано богом за наши грехи, которые мы натворили.
А «натворил» к тому времени народ действительно много: закрыли церкви, сломали и сняли кресты на них, разграбили имущество и ценности духовенства.
Много безвинных людей пересажали или расстреляли.
И вот за все это бог разгневался, чаша его терпения переполнилась и он решил наказать людей- грешных и не грешных. Это явление суждено было видеть и мне и, действительно, до этого за свою короткую к тому времени жизнь и после подобного явления природы я не видел, значит доля предсказаний заслуживала внимания.
В нашей деревне Высоцкое эта туча беды никакой не наделала, а вот в соседних ее будут помнить еще долго-долго. В соседней деревне Алферово в момент ее прохождения загоняли пришедший с поля скот в скотный двор и ударом молнии были поражены сразу трое людей и две коровы. Одного человека удалось спасти, его закапывали в землю до головы, и он ожил. Прожил после этого недолго и умер. Остальных спасти не удалось.
Шло время. Разговоры о той туче и предсказания о войне постепенно стали стихать. Повседневная жизнь со всевозможными заботами делала свое дело. Надо было растить хлеб, картошку, овощи, выгонять и загонять скот, идущий в поле на пастбище и с поля. Детям надо было заканчивать очередной класс школы и идти на летние каникулы, отдыхать и помогать родителям.

Но в этот раз выходного для меня не было. Отец разбудил рано утром еще до зари и велел идти за лошадью. Он сегодня рано утром должен поехать на базар в райцентр - поселок Издешково. Таких, как я, оказалось много попутчиков, родители их тоже собрались ехать на базар, было воскресенье.
Когда я привел к отцу лошадь, начинало всходить солнце. Всходило оно багрово-красным, и вроде облаков не было на небе, а оно было покрыто какой-то пеленой.
Телега у отца к этому времени уже была готова: ступицы колес были смазаны, проверены чеки, подтянуты тяжи. Он надел сбрую, запряг коня в эту телегу и уехал. Из деревни поехало много подвод, каждому что-то надо было сделать на базаре и вернуться домой с покупкой или удачной продажей. Но как потом выяснилось, базар не состоялся.
Только начали собираться люди, кто на лошадях - стали выпрягать лошадей и готовиться к купле-продаже, пешие стали входить на территорию базара, как на столбе, рядом стоящем, заговорил радиорепродуктор. Говорил министр иностранных дел Молотов Вячеслав Михайлович. Он сказал: «Сегодня, 22 июня ровно в 4 часа фашистская Германия вероломно напала на Советский Союз. Фашистские самолеты бомбили наши мирные города Минск, Киев и другие». В заключении он сказал: «Наше дело правое, враг будет разбит, победа будет за нами!» Началась Великая Отечественная война. Это было воскресенье 22 июня 1941 года. Но узнали мы об этом только к обеду, когда вернулись наши с базара. Радио тогда в деревнях не было (да и в городах оно было редкостью). В деревне начался переполох, крики, слезы. Взрослые люди прекрасно понимали, что такое война. Сразу же поехали по деревням «нарочные» с повестками о призыве в Красную Армию военнообязанных (так тогда называлась наша армия). Началась мобилизация. Связь через «нарочных» была необходима потому, что телефонов в сельских советах еще не было, и вся связь с райцентром осуществлялась через посыльных людей, которые передвигались на верховой лошади. Они и назывались «нарочными». Было установлено дежурство и в районе, и в сельских советах. Если надо было что-то передать сельским советам, то из райцентра дежурные выезжали в сельские советы, а в сельских советах были другие дежурные, которые при необходимости выезжали по деревням. Или наоборот. Необходимые документы или сведения дежурные на лошадях везли в район. Вот такая была до войны связь. Но как бы там не было, а дело шло своим чередом, теперь уже по законам военного времени.
Рустем
Сообщения: 4
Зарегистрирован: 18 апр 2010, 19:02
Благодарил (а): 0
Поблагодарили: 0

Re: ВЕЧНАЯ ПАМЯТЬ

Сообщение Рустем »

Здравствуйте все ! может быть не в том разделе я пишу .но всё же хотел спросить .Недавно в "Мемориале " нашёл сведения о дяди который считался пропавшим без вести .так вот узнал что он погиб в 43 г под Смоленском ,Дорогобужский р-он дер. Лущеково .искал по карте но так и не нашёл той деревни .,может кто подскажет есть такая деревня или может переименовали ?
Аватара пользователя
Семен Кузьмич
Сообщения: 8221
Зарегистрирован: 23 дек 2007, 13:28
Откуда: дальний кордон
Благодарил (а): 0
Поблагодарили: 0
Контактная информация:

Re: ВЕЧНАЯ ПАМЯТЬ

Сообщение Семен Кузьмич »

Рустем, деревни Лущиково уже давно нет. Она находилась на юге Дорогобужского района, недалеко от села Ушакова. Если нужно, дам тебе кусок старой карты с ее расположением.
Рустем
Сообщения: 4
Зарегистрирован: 18 апр 2010, 19:02
Благодарил (а): 0
Поблагодарили: 0

Re: ВЕЧНАЯ ПАМЯТЬ

Сообщение Рустем »

[quote="Семен Кузьмич"]Рустем, деревни Лущиково уже давно нет. Она находилась на юге Дорогобужского района, недалеко от села Ушакова. Если нужно, дам тебе кусок старой карты с ее расположением.[/quote Буду очень благодарен .
А жаль что нет .хотели с братом приехать ,земли с Родины привезти на могилу
e2e43
Благодарил (а): 0
Поблагодарили: 0

Re: ВЕЧНАЯ ПАМЯТЬ

Сообщение e2e43 »

Рустем писал(а):
Семен Кузьмич писал(а):Рустем, деревни Лущиково уже давно нет. Она находилась на юге Дорогобужского района, недалеко от села Ушакова. Если нужно, дам тебе кусок старой карты с ее расположением.[/quote Буду очень благодарен .
А жаль что нет .хотели с братом приехать ,земли с Родины привезти на могилу
Кладбище скорее всего сохранилось, только наверно заросло.
Аватара пользователя
Iva
Сообщения: 7748
Зарегистрирован: 15 апр 2005, 16:03
Откуда: Москва
Благодарил (а): 0
Поблагодарили: 1 раз
Контактная информация:

Re: ВЕЧНАЯ ПАМЯТЬ

Сообщение Iva »

Большинство могил переносилось. Так что скорее всего останки перезахоронены в близлежащих братских могилах.
Аватара пользователя
Семен Кузьмич
Сообщения: 8221
Зарегистрирован: 23 дек 2007, 13:28
Откуда: дальний кордон
Благодарил (а): 0
Поблагодарили: 0
Контактная информация:

Re: ВЕЧНАЯ ПАМЯТЬ

Сообщение Семен Кузьмич »

Рустем, во второй половине 1950-х годах была кампания по укрупнению братских захоронений времен Великой Отечественной войны. Захоронение из Лущикова, скорее всего, было перенесено в село Алексино, там устроена большая братская могила. Так что можете приехать туда. Между прочим в этих же краях повторил подвиг Александра Матросова Таштамир Рустемов, за что посмертно был удостоен звания Героя Советского Союза. Может быть, Ваш земляк?
Аватара пользователя
Незнайка
Сообщения: 5358
Зарегистрирован: 10 мар 2008, 20:32
Благодарил (а): 0
Поблагодарили: 0
Контактная информация:

Re: ВЕЧНАЯ ПАМЯТЬ

Сообщение Незнайка »

Хотелось бы добавить у тему немного публицистики на злобу дня.
Председатель одного общества ветеранов рассказал, что подготовка к юбилею приносит не только радость. Есть сложности у ряда людей с квартирами, впрочем, об этом довольно много говорили и писали. Кроме этого, вначале на Красную площадь дали зеленый свет, исзодя из слов президента Межведева всем. Но тут же последовали уточнения. Вроде бы от Смоленской области на Краснй площади будет всего два ветерана, а душевный переполох устроили многим пожилым людяи...
Накануне из Москвы в Смоленск будет какой-то один из пробегов. В Сафонове поручили выделить десять ветера6ов, которым передадут торжественно подарок от мэра Москвы. Но ведь сколько людей невольно почувствует себя обиженными.
Увы, организация даже хорошего дела у нас легко перерастает в бездушную бюрократизацию
Рустем
Сообщения: 4
Зарегистрирован: 18 апр 2010, 19:02
Благодарил (а): 0
Поблагодарили: 0

Re: ВЕЧНАЯ ПАМЯТЬ

Сообщение Рустем »

Семен Кузьмич писал(а):Рустем, во второй половине 1950-х годах была кампания по укрупнению братских захоронений времен Великой Отечественной войны. Захоронение из Лущикова, скорее всего, было перенесено в село Алексино, там устроена большая братская могила. Так что можете приехать туда. Между прочим в этих же краях повторил подвиг Александра Матросова Таштамир Рустемов, за что посмертно был удостоен звания Героя Советского Союза. Может быть, Ваш земляк?
Спасибо за информацию .А как здесь узнать есть кто из Алексино или нет?
Ответить Пред. темаСлед. тема